Первой серьезной пробой колонизации в Новом Свете была Эспаньола (Гаити). Поскольку до этого на острове было все довольно мирно, население было спокойно и хорошо приняло прибывших чужеземцев, считая их чуть ли не посланниками богов. Им принесли многочисленные дары, в числе прочего было и золото. И цивилизаторы сразу показали себя во всей красе - тот же Колумб просил индейцев "Дайте нам золото, много золота, потому мы все страдаем от жажды золота". Золото приносили, но совсем не столько, сколько было нужно страдающим.
Первым из европейцев Гаити посетил как раз Колумб в конце 1492 года. Поскольку остров произвел на легендарного мореплавателя неизгладимое впечатление, он решил, что в «Малой Испании» должен появиться город. И основал поселение Сан-Николас. Вот что писал Колумб о местных жителях: «Кажется, что эти люди живут в золотом веке. Они счастливы и спокойны в открытых садах, не огороженных заборами и не охраняемых стенам. Они искренне встречаются друг с другом, живут без законов, без книг и без судей».
Кроме Сан-Николаса на Кискье вскоре появилась крепость Нативидад с хорошо вооруженным гарнизоном. Европейцы быстро поняли, что таино – покладистые и добродушный народ, несклонный к агрессии и конфликтам. Подобное поведение коренного населения позволило испанцам делать все, что им вздумается. Они стали навязывать индейцам свою веру, разрушали их деревни, убивали за малейшие проступки, забирали себе их женщин, а мужчин отправляли на самые тяжелые работы. Более того, обязали всех мужчин старше 12 лет приносить им время от времени определенное количество золото, несправившимся отрубали руки.
Европейцы так сильно поверили в свою божественную силу на Гаити, что даже не думали о том, что таино однажды осмелятся на восстание. Но среди терпеливых и миролюбивых краснокожих все же нашелся лидер, сумевший переступить через менталитет племени. Вождь Каонабо объединил народ и поднял восстание. Правда, не обошлось без предательства. Вождь Гуакангари решил, что война с белыми – затея гиблая, поэтому стал союзником испанцев. Колумб, покидая Гаити, именно ему поручил охрану Нативидада. Но он не справился с заданием. Пушки испанцев и копья индейцев-предателей не смогли остановить Каонабо и его солдат. Коренные жители Гаити сумели захватить крепость и разрушить ее. Пленных таино не брали, поэтому из защитников Нативидада никому не удалось выжить. Наверное, эта битва осталась бы неизвестной, если бы не испанцы, которые вторым эшелоном прибыли на остров.
Узнав о гибели гарнизона, они во чтобы то ни стало решили очистить Ля Эспаньолу от аборигенов. Новым губернатором Гаити стал дон Николас де Овандо. Своим командирам он приказал сделать так, чтобы первая война на острове стала последней. Поэтому хорошо вооруженные отряды испанских солдат отправились уничтожать таино примкнувших к восстанию, проживавших в пяти «королевствах» острова. Надо сказать, что в те времена Гаити был поделен между пятью вождями таино, каждый из которых считал себя независимым и потому вел политику (внутреннюю и внешнюю) по своему усмотрению. Но, тем не менее, земля под названием Харагуа, которой правила Анакаона, считалась главной на всем острове. В Магуа правил Гуарионех, в Магуане – бунтарь Каонабо, в Игуаягуа – Кайокоа, а Мариену держал под своим контролем предатель Гуакангари. Восстание поддержали четыре из пяти «королевств». И поначалу для мятежников все складывалось удачно. Учитывая, что опыта ведения войны у них практически не было, индейцы посчитали, что уничтожение крепости Нативидад – финальный аккорд.
Анакаона (1474—1503) — жена касика Каонабо, правительница области Харагуа, одна из лидеров сопротивления индейских племён испанским конкистадорам на острове Эспаньола (Гаити).
После пленения и смерти касика Каонабо его жена Анакаона бежала в область Харагуа, где правил её брат Бехечио, один из пяти верховных касиков на острове. Бехечио разделил власть со своей сестрой. После смерти своего брата Анакаона стала единовластной правительницей в Харагуа.
Анакаона была «женщина очень храбрая, большой души и ума». Анакаоне подчинялись свыше трехсот родовых старейшин — касиков. Умная и волевая женщина пользовалась авторитетом, любовью и славилась красотой среди своих подданных. Её имя на языке индейцев таино означало «золотой цветок».
Такой Анакаона впервые предстала перед испанцами.
В 1503 году новый испанский губернатор Эспаньолы Николас де Овандо с большим военным отрядом (70 кавалеристов и 300 пехотинцев) прибыл с визитом в область Харагуа. Правительница Анакаона приготовила испанцам пышную встречу и устроила «арейто», в котором участвовало «более трехсот девушек, её служанок, ибо не захотела, чтобы в этих танцах, или арейто, принимали участие мужчины и замужние либо познавшие мужчин женщины».
Однако Николас де Овандо придумал хитроумный план и решил истребить всю индейскую знать, прибывшую на праздник. По сигналу губернатора испанцы окружили и взяли в плен саму Анакаону и восемьдесят касиков в большом доме. Индейские вожди были сожжены живьем. Через три месяца пыток, испанцев интересовал традиционный вопрос "где золото?", Анакаона была повешена в Санто-Доминго. Ее повесили на высоком дереве обнаженной, чтобы подчеркнуть, что индейцы не люди, а животные и одежда им ни к чему.
Слева направо Анакона в плену, ее казнь (правда одновременно смешаны события с интервалом в три месяца) и казнь индейской знати на Гаити - т.н. "виселица Христа и двенадцати апостолов", когда были повешены 13 наиболее знатных индейцев, среди них две женщины. Часть не удалось схватить живыми и повесили их трупы, они не связаны. После смерти под виселицей развели огонь и сожгли трупы.
Атуэ́й (исп. Hatuey; ум. 2 февраля 1512 года) — касик (вождь) одного из племён таино, боровшийся с испанскими конкистадорами на островах Эспаньола и Куба. Считается первым кубинским национальным героем и первым повстанцем Америки.
В 1511 году Атуэй и 400 его воинов бежали с завоёванной испанцами Эспаньолы и предупредили жителей острова Каобана (Куба) о грядущем пришествии конкистадоров. Благодаря кропотливому труду испанского епископа Бартоломье де лам Касасу до наших дней дошел отрывок речи Атуэя, в котором он рассказывал об ужасном боге чужестранцев: «Им присущ жестокий и злостный характер. Они признают и возвеличивают лишь единственное прожорливое божество, малым не удовлетворяются и хотят как можно большего добиться; служа этому божеству и возвеличивая его, предъявляют нам непосильные требования и убивают нас». Он убедил туземцев бросить всё имевшееся у них золото в реку; как ему представлялось, испанцы поклонялись золоту как богу.
В бухту Лас Палмас вошли корабли под командованием конкистадора Диего Веласкеса. Но первым на берег сошел, конечно, не он, а капитан Франсиско де Моралес. Стоило испанцам сделать несколько шагов по кубинскому берегу, как им навстречу вышли таино во главе с храбрым вождем Атуэем. Индейцы не стали даже пытаться разговаривать с чужестранцами – атаковали первыми. Несмотря на то, что индейцев было в несколько раз больше, они проиграли. Свое веское слово сказало огнестрельное оружие. То поражение многому научило Атуэя. С тех пор он больше не пытался противостоять испанцам в открытом бою. Вместо атаки лоб в лоб вождь выбрал изнурительную для противника партизанскую тактику.
Он рассредоточил свое войско по кубинским лесам и стал ждать испанцев, словно хищный зверь. Летописец Овидео писал об отряде под началом братьев Ордазо, которых таино обманом заманили в болото и сумели почти всех перебить. Подобная тактика ведения войны принесла свои плоды. Испанское оружие, побеждавшее индейское, оказалось не в силах противостоять природе. Непроходимые чащобы и болота наносили более серьезный урон, нежели аркебузы. В конце концов, Веласкесу надоела эта игра в кошки-мышки. На выручку испанцу пришел старинный метод избавления от врагов – измена. Завоевателям удалось подкупить одного из ближайших соратников Атуэя, и тот выдал им местонахождение лагеря. Ночью испанцы тихо перебили часовых и захватили вождя в плен.
Вождь был приговорён к сожжению на костре. Согласно Лас Касасу, перед казнью монах-францисканец убеждал Атуэя принять крещение, чтобы после смерти попасть в рай. Атуэй спросил, попадают ли христиане на небеса; монах ответил, что не все, но лишь самые хорошие и добрые. Тогда вождь заявил, что «не желает на небо, а хочет в ад, лишь бы не оказаться опять среди христиан столь жестоких людей».
Зверства конкистадоров привели к массовым самоубийствам индейцев, лишь бы не попасть в руки носителей слова Господня.
В Доминикане, неподалеку от границы с Гаити находится «город колуднов» - Сан-хуан-де-ла-Магуана, основанный все тем же Диего Веласкесом. В том городе есть Парк Каонабо, где установлена скульптура первого борца за свободу таино. Также в Сан-хуан-де-ла-Магуана можно прогуляться по Площади Анакаоны, открытой в 1922 году и посмотреть на статую легендарной красавицы-правительницы индейцев.
Первым из европейцев Гаити посетил как раз Колумб в конце 1492 года. Поскольку остров произвел на легендарного мореплавателя неизгладимое впечатление, он решил, что в «Малой Испании» должен появиться город. И основал поселение Сан-Николас. Вот что писал Колумб о местных жителях: «Кажется, что эти люди живут в золотом веке. Они счастливы и спокойны в открытых садах, не огороженных заборами и не охраняемых стенам. Они искренне встречаются друг с другом, живут без законов, без книг и без судей».
Кроме Сан-Николаса на Кискье вскоре появилась крепость Нативидад с хорошо вооруженным гарнизоном. Европейцы быстро поняли, что таино – покладистые и добродушный народ, несклонный к агрессии и конфликтам. Подобное поведение коренного населения позволило испанцам делать все, что им вздумается. Они стали навязывать индейцам свою веру, разрушали их деревни, убивали за малейшие проступки, забирали себе их женщин, а мужчин отправляли на самые тяжелые работы. Более того, обязали всех мужчин старше 12 лет приносить им время от времени определенное количество золото, несправившимся отрубали руки.
Европейцы так сильно поверили в свою божественную силу на Гаити, что даже не думали о том, что таино однажды осмелятся на восстание. Но среди терпеливых и миролюбивых краснокожих все же нашелся лидер, сумевший переступить через менталитет племени. Вождь Каонабо объединил народ и поднял восстание. Правда, не обошлось без предательства. Вождь Гуакангари решил, что война с белыми – затея гиблая, поэтому стал союзником испанцев. Колумб, покидая Гаити, именно ему поручил охрану Нативидада. Но он не справился с заданием. Пушки испанцев и копья индейцев-предателей не смогли остановить Каонабо и его солдат. Коренные жители Гаити сумели захватить крепость и разрушить ее. Пленных таино не брали, поэтому из защитников Нативидада никому не удалось выжить. Наверное, эта битва осталась бы неизвестной, если бы не испанцы, которые вторым эшелоном прибыли на остров.
Узнав о гибели гарнизона, они во чтобы то ни стало решили очистить Ля Эспаньолу от аборигенов. Новым губернатором Гаити стал дон Николас де Овандо. Своим командирам он приказал сделать так, чтобы первая война на острове стала последней. Поэтому хорошо вооруженные отряды испанских солдат отправились уничтожать таино примкнувших к восстанию, проживавших в пяти «королевствах» острова. Надо сказать, что в те времена Гаити был поделен между пятью вождями таино, каждый из которых считал себя независимым и потому вел политику (внутреннюю и внешнюю) по своему усмотрению. Но, тем не менее, земля под названием Харагуа, которой правила Анакаона, считалась главной на всем острове. В Магуа правил Гуарионех, в Магуане – бунтарь Каонабо, в Игуаягуа – Кайокоа, а Мариену держал под своим контролем предатель Гуакангари. Восстание поддержали четыре из пяти «королевств». И поначалу для мятежников все складывалось удачно. Учитывая, что опыта ведения войны у них практически не было, индейцы посчитали, что уничтожение крепости Нативидад – финальный аккорд.
Анакаона (1474—1503) — жена касика Каонабо, правительница области Харагуа, одна из лидеров сопротивления индейских племён испанским конкистадорам на острове Эспаньола (Гаити).
После пленения и смерти касика Каонабо его жена Анакаона бежала в область Харагуа, где правил её брат Бехечио, один из пяти верховных касиков на острове. Бехечио разделил власть со своей сестрой. После смерти своего брата Анакаона стала единовластной правительницей в Харагуа.
Анакаона была «женщина очень храбрая, большой души и ума». Анакаоне подчинялись свыше трехсот родовых старейшин — касиков. Умная и волевая женщина пользовалась авторитетом, любовью и славилась красотой среди своих подданных. Её имя на языке индейцев таино означало «золотой цветок».
Такой Анакаона впервые предстала перед испанцами.
В 1503 году новый испанский губернатор Эспаньолы Николас де Овандо с большим военным отрядом (70 кавалеристов и 300 пехотинцев) прибыл с визитом в область Харагуа. Правительница Анакаона приготовила испанцам пышную встречу и устроила «арейто», в котором участвовало «более трехсот девушек, её служанок, ибо не захотела, чтобы в этих танцах, или арейто, принимали участие мужчины и замужние либо познавшие мужчин женщины».
Однако Николас де Овандо придумал хитроумный план и решил истребить всю индейскую знать, прибывшую на праздник. По сигналу губернатора испанцы окружили и взяли в плен саму Анакаону и восемьдесят касиков в большом доме. Индейские вожди были сожжены живьем. Через три месяца пыток, испанцев интересовал традиционный вопрос "где золото?", Анакаона была повешена в Санто-Доминго. Ее повесили на высоком дереве обнаженной, чтобы подчеркнуть, что индейцы не люди, а животные и одежда им ни к чему.
Слева направо Анакона в плену, ее казнь (правда одновременно смешаны события с интервалом в три месяца) и казнь индейской знати на Гаити - т.н. "виселица Христа и двенадцати апостолов", когда были повешены 13 наиболее знатных индейцев, среди них две женщины. Часть не удалось схватить живыми и повесили их трупы, они не связаны. После смерти под виселицей развели огонь и сожгли трупы.
Атуэ́й (исп. Hatuey; ум. 2 февраля 1512 года) — касик (вождь) одного из племён таино, боровшийся с испанскими конкистадорами на островах Эспаньола и Куба. Считается первым кубинским национальным героем и первым повстанцем Америки.
В 1511 году Атуэй и 400 его воинов бежали с завоёванной испанцами Эспаньолы и предупредили жителей острова Каобана (Куба) о грядущем пришествии конкистадоров. Благодаря кропотливому труду испанского епископа Бартоломье де лам Касасу до наших дней дошел отрывок речи Атуэя, в котором он рассказывал об ужасном боге чужестранцев: «Им присущ жестокий и злостный характер. Они признают и возвеличивают лишь единственное прожорливое божество, малым не удовлетворяются и хотят как можно большего добиться; служа этому божеству и возвеличивая его, предъявляют нам непосильные требования и убивают нас». Он убедил туземцев бросить всё имевшееся у них золото в реку; как ему представлялось, испанцы поклонялись золоту как богу.
В бухту Лас Палмас вошли корабли под командованием конкистадора Диего Веласкеса. Но первым на берег сошел, конечно, не он, а капитан Франсиско де Моралес. Стоило испанцам сделать несколько шагов по кубинскому берегу, как им навстречу вышли таино во главе с храбрым вождем Атуэем. Индейцы не стали даже пытаться разговаривать с чужестранцами – атаковали первыми. Несмотря на то, что индейцев было в несколько раз больше, они проиграли. Свое веское слово сказало огнестрельное оружие. То поражение многому научило Атуэя. С тех пор он больше не пытался противостоять испанцам в открытом бою. Вместо атаки лоб в лоб вождь выбрал изнурительную для противника партизанскую тактику.
Он рассредоточил свое войско по кубинским лесам и стал ждать испанцев, словно хищный зверь. Летописец Овидео писал об отряде под началом братьев Ордазо, которых таино обманом заманили в болото и сумели почти всех перебить. Подобная тактика ведения войны принесла свои плоды. Испанское оружие, побеждавшее индейское, оказалось не в силах противостоять природе. Непроходимые чащобы и болота наносили более серьезный урон, нежели аркебузы. В конце концов, Веласкесу надоела эта игра в кошки-мышки. На выручку испанцу пришел старинный метод избавления от врагов – измена. Завоевателям удалось подкупить одного из ближайших соратников Атуэя, и тот выдал им местонахождение лагеря. Ночью испанцы тихо перебили часовых и захватили вождя в плен.
Вождь был приговорён к сожжению на костре. Согласно Лас Касасу, перед казнью монах-францисканец убеждал Атуэя принять крещение, чтобы после смерти попасть в рай. Атуэй спросил, попадают ли христиане на небеса; монах ответил, что не все, но лишь самые хорошие и добрые. Тогда вождь заявил, что «не желает на небо, а хочет в ад, лишь бы не оказаться опять среди христиан столь жестоких людей».
Зверства конкистадоров привели к массовым самоубийствам индейцев, лишь бы не попасть в руки носителей слова Господня.
В Доминикане, неподалеку от границы с Гаити находится «город колуднов» - Сан-хуан-де-ла-Магуана, основанный все тем же Диего Веласкесом. В том городе есть Парк Каонабо, где установлена скульптура первого борца за свободу таино. Также в Сан-хуан-де-ла-Магуана можно прогуляться по Площади Анакаоны, открытой в 1922 году и посмотреть на статую легендарной красавицы-правительницы индейцев.
Attachments
Last edited:
